“Быть или не быть” понятым “Гамлету”? (Зависимость адекватности интерпретации трагедии от точности перевода)

Цель работы заключалась в нахождении и систематизации неточностей и ошибок в переводах “Гамлета” на первом этапе (переводческая часть работы) и выявлении зависимости правильности интерпретации от адекватности перевода на втором (литературоведческая часть).

Параллельно с систематизацией ошибок изучались материалы, связанные с задачами переводчика. Как известно, перед переводчиком всегда существует два пути: первый - это создание как можно более точного перевода, второй – это желание творчески переработать, приблизить произведение к современности. Рассматривались пять переводов “Гамлета” на русский язык (М. Л. Лозинского, Б. Л. Пастернака, К. Р. |великий князь Константин Константинович Романов|, А. Д. Радловой, А. И. Кронеберга). Но делать выводы о правильности или неправильности каждого не входит в задачи исследования, да это и вообще едва ли возможно. Известные литературоведы и переводчики (М. М. Морозов, И. А. Ильин, Н. С. Гумилёв) не могли прийти к согласию: всё зависит от понимания переводчиком своих задач. Целью данной работы было непредвзято оценить все удачные и неудачные моменты в переводах самых трудных для прочтения мест (см. Приложение 1).

В этой классификации неточностей и разночтений и состоит первая особенность данной работы, так как никто ещё не пытался их систематизировать. Конечно, многие литературоведы отмечали неудачные моменты того или иного перевода (М. М. Морозов, Н. А. Никифоровская), но работы над всеми пятью переводами еще проделано не было, не было и подобной попытки показать связь точности переводов с правильным пониманием трагедии, а именно этому посвящена вторая часть данного исследования:

Связь между точностью перевода и правильности понимания авторского замысла.

I. Гамлет и Призрак

The time is out of joint; - O cursed spite,

That ever I was born to set it right!

(Век вывихнут, о, проклятый жребий, что я рожден, чтобы его вправить!)

Как известно, в трагедии рифма у Шекспира встречается крайне редко, поэтому, когда она все-таки использована, то данный эпизод является наиболее важным, даже переломным. Кроме того, эти две строчки находятся в конце первого акта и поэтому очень важны для правильного понимания создавшейся ситуации.

Радлова: Век вывихнут. О злобный жребий мой. Век вправить должен я своей рукой.

Пастернак: Порвалась дней связующая нить. Как мне обрывки их соединить?

Лозинский: Век расшатался – и скверней всего, Что я рожден восстановить его.

Шекспир хотел вложить в уста своего героя такие слова, чтобы зритель сразу понимал глубину заблуждения Гамлета. Принц Датский взял на себя непосильную для простого смертного задачу. В переводе же Пастернака грандиозность задачи исчезает. Отсюда и возможное заблуждение читателя, неоправданность краха замыслов Гамлета.

Гамлет неоднократно размышляет над словами Призрака, и вот к какому выводу он приходит: “Я, к мести небом вызванный и адом...”. Пастернак же перевел это, в отличие от Радловой, так: “Мне небо сказало: встань и отомсти”. Он допустил грубую ошибку, т. к. коварная месть Гамлета (желание смерти Клавдия в грехе, а не в покаянии) не могла быть оправдана на небесах. Призрак сказал: “Не запятнай себя!” - а Гамлет, решив, что он вызван к мести “и адом” тоже, не стесняется в средствах. ............