Поэтические вариации христианских мотивов в лирике Владимира Набокова и Бориса Поплавского
    Младшее поколение первой волны русских эмигрантов - так называемое "поколение детей", к которому принадлежали данные поэты, - проявляло серьезный интерес к религии, в частности к христианству, пытаясь по-своему его переосмыслить. В юности потерявшие Родину и испытавшие всю тяжесть судьбы изгнанников, они винили в трагедии 1917 г. своих отцов [1] и не хотели следовать их идеалам. В оценке Бориса Поплавского и его друзей (Александра Гингера, Николая Татищева, др.), именно Православие явилось причиной слабости старшего поколения.
    "Добротолюбье - полевой устав
    Известен нам. Но в караульной службе
    Стояли мы, и ан легли, устав,
    Нас выдало врагам безумье дружбы". [2] - пишет Поплавский в 1925 г. в стихотворении "Армейские стансы". Религиозный поиск молодого поколения эмигрантов приобретает новое направление. Если, при учете всех погрешностей и ошибок по отношению к каноническому христианству, отправной точкой для старших философов и писателей-эмигрантов было все же Православие (для С.Булгакова - исключая его софиологические заблуждения; Н.Бердяева, Л.Карсавина, Е.Трубецкого; Д.Мережковского, особенно для И.Шмелева и Б.Зайцева), - то "дети" находят свои духовные идеалы далеко за пределами исконной веры "отцов". Александр Гингер становится убежденным буддистом, Гайто Газданов вступает в масонскую организацию, сам Поплавский становится искренним поклонником теософии. [3] Старшие современники называли "детей" - "незамеченным поколением". Сверстникам Поплавского было трудно напечататься, они испытывали муки творческого одиночества, не имея читателя, обращаясь в пустоту. Совсем иначе обстоит дело сейчас, здесь, у нас в России. Книги Набокова, Поплавского, Газданова пользуются необычайным спросом в среде современной русской интеллигенции. Думается, настала насущная необходимость разобраться в том, какие же идеи лежали в основе творчества этих действительно талантливых писателей, тем более что в современном литературоведении существует тенденция замалчивания некоторых сторон их убеждений. А иногда Поплавского, например, называют православным писателем и поэтом. Цель данного доклада отнюдь не в том, чтобы вынести безжалостный приговор тем, кого и без того заставили страдать обстоятельства эмигрантской жизни и их собственные духовные заблуждения. Но осознавать нехристианскую природу христианских образов в их произведениях, думается, необходимо.
    "Мой бедный друг, живи на четверть жизни.
    Достаточно и четверти надежд.
    За преступленье четверть укоризны
    И четверть страха пред закрытьем вежд.
    Я так хочу, я произвольно счастлив,
    Я произвольно черный свет во мгле,
    Отказываюсь от всякого участья
    Отказываюсь жить на сей земле" [4]- говорит лирический герой стихотворения Поплавского "Дождь" (1925-1929 гг.).
    Совсем по-иному - в радостном приветствии жизни - предстает герой-поэт в стихотворении В.Набокова "Жизнь":
    "Шла мимо жизнь, но ни лохмотий,
    ни ран ее, ни пыльных ног
    не видел я... Как бы в дремоте,
    как бы сквозь душу звездной ночи, -
    одно я только видеть мог:
    ее ликующие очи
    и губы, шепчущие: Бог!"
    Эти стихотворения представляют два полярных взгляда на жизнь. ............