Ледовое побоище: смена образа
    Игорь Николаевич Данилевский
    В истории нашей - как, впрочем, и любой другой - страны есть события, которые большинством граждан воспринимаются как ключевые для верного понимания своего прошлого. К числу таких, используя терминологию Пьера Нора, мест памяти русской истории, несомненно (как нам представляется сегодня), принадлежит и Ледовое побоище - победа Александра Невского над рыцарями Ливонского ордена на Чудском озере 5 апреля 1242 года. Без упоминания об этой "крупнейшей битве раннего средневековья", положившей предел "крестоносной агрессии"[1], не может обойтись никакой учебник, никакой вообще рассказ, претендующий на "объективное и достоверное" изложение отечественной истории.
    Непосредственное обращение к источникам, как правило, разочаровывает непосвященных. Сражение описано в целом ряде древнерусских и западноевропейских источников, что позволяет с определенной точностью восстановить реальный ход событий. Ближе всего по времени к интересующей нас битве стоят рассказы Новгородской I, псковских летописей и Ливонской рифмованной хроники. Величайшая битва предстает в этих ранних памятниках эпизодом если и не вовсе заурядным, то уж во всяком случае никак не судьбоносным. Так, согласно Новгородской I летописи, после изгнания из Пскова крестоносцев, приглашенных туда самими псковичами в 1240 году[2], Александр Ярославич отправился дальше на запад, "на Чюдь", т. е. вторгся в земли Дорпатского епископства. Здесь он "пусти полкъ всь в зажития[3]", другими словами, основное войско занялось грабежом и разорением земель эстов, а отряды под командованием Домаша Твердиславича и Кербета "быша в розгоне[4]", были посланы вперед в качестве дозора и охранения. "Немци и Чюдь" разбили эти отряды, Домаша убили, "а инехъ руками изъимаша, а инии къ князю прибегоша в полкъ". После этого Александр отступил к Чудскому озеру и здесь, "на Узмени, у Воронея камени" встретил догонявшего его неприятеля. Само описание битвы занимает чуть больше ста слов: "И наехаша на полкъ Немци и Чюдь и прошибошася свиньею сквозе полкъ, и бысть сеча ту велика Немцемь и Чюди. Богъ же и святая Софья и святою мученику Бориса и Глеба, еюже ради новгородци кровь свою прольяша, техъ святыхъ великыми молитвами пособи Богъ князю Александру; а Немци ту падоша, а Чюдь даша плеща; и, гоняче, биша ихъ на 7-ми верстъ по леду до Суболичьскаго берега; и паде Чюди бещисла, а Немець 400, а 50 руками яша и приведоша в Новъгородъ. А бишася месяца априля въ 5, на память святого мученика Клавдия, на похвалу святыя Богородица, в субботу"[5]. Вот, собственно, и все.
    В псковских летописях о битве говорится еще более кратко. Упоминается лишь, что сражение произошло "на леду", а противников Александр "овы изби и овы, связавъ, босы поведе по леду"[6]. Псковская 3-я летопись добавляет: "паде Немец ратманов 500, а 50 их руками изымаше, а Чюдь побеже; и поиде князь по них, секуще 7 верстъ по озеру до Собилицкого берега, и Чюди много победи, имь же несть числа, а иных вода потопи"[7].
    Даже в Лаврентьевской летописи, опирающейся в данном случае на великокняжеский свод 1281 года, составленный при сыне Александра, князе Дмитрии, сохранилось совсем скромное описание "побоища" (что, скорее всего, свидетельствует о реальном значении, которое придавали этому событию ближайшие потомки Александра): "В лето 6 750. ............