Практика сюрреализма Андреев Л.Г.
    Итак, в сюрреалистической теории отражается привнесенная революционным XX веком потребность сбросить путы буржуазно-консервативного мышления, взглянуть по-новому на быстро обновляющийся мир, соединить искусство с наукой, снабдить его новыми средствами познания реальности. В этой теории раскрывается вместе с тем крах философских претензий сюрреализма, поскольку он так и не смог найти путь к подлинному обновлению. Корни сюрреализма оказались столь глубоко ушедшими в мистицизм и индивидуализм, что лишь на первый взгляд кажется парадоксальным жалкий финал бретоновского теоретизирования, в начальной точке которого была дерзкая заявка на абсолютное обновление. "Кажется, что, не сумев найти точку, в которой были бы сняты противоречия, Андре Бретон стал соблазняться поэтическим бегством"(Clancier Q -Е. De Rimbaud au surrealisme. Panorama critique. Paris, 1959, p. 34.).
    Сюрреальность в конечном счете оказалась всего-навсего поэтическим образом. Сюрреализм не смог стать подлинной философией, как не удалось ему превратиться в истинное политическое движение. Мы видели - теоретические, философские труды сюрреалистов неудержимо втягиваются в область образотворчества, перерастают в поэтическое фантазирование.
    В "Волне грез" Арагон, пытаясь определить сюрреализм, рассказывает о том, как сюрреалисты вызывали в себе образы, - и сам образы созидает. "Волна грез"- фокус сюрреалистического теоретизирования, так как фиксируется особенное состояние. Но фиксация состояния - акт не столько собственно философского свойства, сколько свойства поэтического. Pensee parlee - не думание, не осознание, а выхлестывание "я", фиксируемое в образе. Чем, собственно говоря, отличается процесс производства философских категорий сюрреализма от производства сюрреалистических стихов? Чем "Волна грез" отличается от сюрреалистической прозы? Ответить на этот вопрос нелегко - четкую границу между сюрреалистической теорией и практикой, повторяем, провести невозможно, особенно в сфере прозы. Теоретические труды сюрреалистов можно в той или иной степени отнести к разряду сюрреалистической прозы. Сюрреалистическая проза, в свою очередь, как правило, в той или иной степени принадлежит к разряду теории.
    Бретон третировал романы как устаревшую форму искусства; он почувствовал, скольким реализм обязан роману. Ясно, кроме того, что с наименьшим эффектом принцип "удивления", принцип неожиданности мог проявить себя именно в прозе. "Автоматическое письмо" и проза кажутся трудно сочетаемыми понятиями. Проза побуждает вдумываться, не ограничиваться чисто эмоциональным восприятием, - а в этом сюрреализм не заинтересован. Сюрреализм, пытающийся свести на нет роль разума в создании искусства, до крайности ограничивает возможности рационального его познания. "Понять" - это желание довольно трудно прилагается к сюрреалистическому искусству. Скорее - "ощутить", "почувствовать".
    При всем том, первым сюрреалистическим текстом считается текст прозаический - "Магнитные поля" Бре-тона и Супо. Однако "Магнитные поля" доказывают невозможность сюрреалистического эпоса - и определяют ограниченные пределы, в которых затем развивалась сюрреалистическая проза.
    "Магнитные поля" ("Les Champs magnetiques") (Понять и пояснять сюрреалистические выдумки чаще всего невозможно. ............