Склярова Т. В.
Появление русской эмиграции относится к времени I мировой войны, когда в граничащих с Россией государствах обосновались на постоянное местожительство группы российских военнопленных. Однако, основная часть беженской массы из России начала формироваться после октябрьского 1917 года переворота. Гражданская война 1917-20 гг. явилась основной причиной массового исхода россиян с родной земли.
Называются различные данные о численности эмигрантов, их представительстве политическом, профессиональном, демографическом. В разных публикациях приводится количество эмигрантов от 400 тысяч (14, 168) до миллиона или даже 2-3 миллионов человек (15, 66). В сборнике «Зарубежная русская школа» (9), изданном в 1924 году, указано, что численность русских переселенцев в Европе ни разу не была официально установлена какоё-либо регистрацией. Детской статистики по странам рассеяния тоже практически не существовало. В очерке «Судьбы эмигрантской школы», опубликованном в 1928 году, В.Руднев приводит свои рассуждения на эту тему: «Приходящееся на количество эмиграции в 400-600 тысяч человек число детей дошкольного и школьного возраста, если считать по обычным для России демографическим нормам, составляло бы не менее 150-160 тысяч. Для эмиграции, ввиду особых условий её существования и большего числа среди эвакуированных холостого элемента (правда, за 10 лет уже успевшего обзавестись семьёй) российские демографические нормы слишком высоки. Но, даже понизив эти нормы эмиграции ровно вдвое, и то число эмигрантских детей в возрасте 5 – 18 лет придётся признать равным 65 – 80 тысячам. Наконец, дойдя в нашей осторожности уже до крайних пределов, приняв эмигрантскую детскую норму всего лишь в одну треть российской и даже среднеевропейской, мы всё же получим круглую цифру в 40 – 50 тысяч детей дошкольного и школьного возраста. Думается, средняя цифра в 50 – 60 тысяч приближается к действительной величине контингента детей в возрасте 5 -18 лет в эмиграции»(12, 284).
Из множества задач, встающих перед эмигрантами, забота о подрастающем поколении выделилась как одна из самых ответственных и, кроме того, явилась тем делом, в осуществлении которого легче всего оказалось возможным объединение здоровых элементов беженства. «Клич «спасайте детей» раздался во многих случаях ещё на пароходах, увозивших русских беженцев, и иногда организовывались добровольные группы для занятий с детьми тут же в укромном уголке на палубе английского или французского парохода. Тотчас же по прибытии на твёрдую почву под знаменем того же клича начинают объединяться случайно оказавшиеся вместе педагогические силы, организуются школы, дети разбиваются на группы и начинаются занятия от детских игр до астрономии и высшей математики. Занятия сплошь и рядом ведутся без всяких пособий, на голых камнях, часто без палаток, под палящими лучами солнца, так например, как на острове Лемнос; но обоюдное рвение учащих и учащихся делает переносимыми эти трудности» (1, 98).
Падение последних антибольшевистских фронтов на юге России во второй половине 1920 года подорвало надежду на скорое возвращение на Родину. Перспектива более длительного пребывания на чужбине ставила перед эмиграцией в области просвещения две неотложные задачи – спасти десятки тысяч русских детей от неизбежной денационализации, обеспечив им школу на русском языке и дать возможность тысячам российским студентам закончить высшее образование. ............
