Роль понятия чести в политической жизни Советской России Борисов С.
    Утверждение у власти партии большевиков привело к постепенной деградации их моральных принципов. Забота о чести партии, собственной революционной чести - забота, обусловливавшаяся необходимостью поддержать морального авторитета в конкуренции с другими претендующими на власть партиями. - была утрачена. Монополия власти растлевающе действовала на ее носителей. Единственным видом чести стала "честь, пребывания в партии" (а лучше - в ее руководстве).
    Уже с начала 1920-х годов в ВКП(б) был взят курс на подавление и разгром внутрипартийного меньшинства. Большевики не понимали, что человек, отрекшийся от своих убеждений публично - пусть во имя партийной дисциплины, - не может быть человеком чести и может лишь идти по пути нравственного падения.
    Вскоре покаяния и самобичевания (ранее бесчестящие революционного деятеля) стали привычными для т. н. "ленинской гвардии". Представители гвардии, по определению долженствующие "погибать, но не сдаваться", стали поодиночке и группами сдаваться на милость сконструированного интригами Сталина большинства.
    До сих пор полностью и даже в значительной степени не раскрыты многочисленные архивы, публикация документов из которых позволила бы пролить свет на действительное поведение и подлинные его мотивы виднейших представителей "ленинской гвардии". Вот почему, на наш взгляд, на нынешнем этапе исторического познания в комплексный круг источников, рассматриваемых вкупе с документами и комментариями, могут войти и художественные произведения. Мы оставляем за краем страниц известную повесть А. Кестлера "Слепящая тьма", поскольку автор его стремился воссоздать лишь предельную логику поведения абстрактного, "обобщенного" революционера у власти. Книга же А. Рыбакова "Тридцать пятый и другие" дает неплохой опыт культурполитичсского анализа.
    Несмотря на критическое отношение к данной книге многих публицистов, с исторической точки зрения роман в значительной степени основан на подлинных высказываниях реально существовавших деятелей. Вот почему нижеприведенные строки кажутся нам уместными в нашем историке - политическом исследовании. Удачна в психолого-политическом отношении сцена разговора начальника иностранного отдела НКВД Слуцкого с арестованным Смирновым:
    "Иван Никитич, - возможно ласковее сказал Слуцкий. - .. Помогите партии сокрушить Троцкого. Для этого вам придется признаваться в кое-каких неприятных вещах, более того, в вещах, к которым вы не имели никакого отношения, я эго знаю. Но другого выхода нет. ... Я понимаю. вы обижены, вы обозлены, вы дорожите своей честью, во для коммуниста высшая честь - это защищать интересы партии, смиритесь перед партией, ... , иначе смерть, бесславная смерть. ... Или вы публично разоружитесь честным признанием, выполнив свой долг коммуниста и останетесь живы .. Если же не разоружитесь, то будете расстреляны, а ваше имя будет обесчещено на суде, вы умрете как враг Советской власти"51.
    Аргументация, как представляется, исторически вполне правдоподобная. Действительно, поскольку интересы партии (понимаемые как воля большинства партии, а чаще - как воля ЦК, Политбюро) уже давно выступают для правоверного большевика, коммуниста синонимом высшей моральной ценности, "чести партии", то личная честь большевика, революционера должна полностью раствориться в этой "партийной чести", которая искупит и покроет любое личное бесчестье.
    Столь же филигранно, на наш взгляд, выстраивает А. ............