Вопросы этики и искусственного оплодотворения - это проблемы отношения к началу человеческой жизни. Но если в случае аборта врач и женщина вступают в моральное отношение с человеческой жизнью, пусть сроком в несколько дней, недель, месяцев, то в случае искусственного оплодотворения это отношение не столько к началу уже существующей жизни, сколько к возможности самого ее начала. И если аборт, контрацепция, стерилизация - это борьба с возникновением человеческой жизни, то искусственное оплодотворение - это борьба за возможность ее возникновение. Показательно, что в этой борьбе искусственное оплодотворение и искусственный аборт тесно связаны между собой: практика искусственного аборта поставляет пациентов для практики искусственного оплодотворения. Так, по некоторым данным, распространенность искусственного аборта как одного из способов планирования семьи ведет к росту вторичного бесплодия. Специалисты полагают, что вторичное бесплодие на 55% является осложнением после искусственного аборта. И если в среднем уровень бесплодия остается примерно таним же, как и 20-30 лет назад, то в настоящее время его струкутра меняется в сторону увеличения вторичного бесплодия. Т. о., очевидно, что исторически потребность в искусственном оплодотворении вырастает отнюдь не только из потребностей борьбы с собственно бесплодием вообще, сколько из потребностей борьбы с трубным бесплодием - ипифеноменом медицинской деятельности и либеральной идеологии. Эпидемия абортов 2-ой половины XIX века исторически и логически связана с разработкой методик искусственного оплодотворения. Общественное сознание порождает весьма яркие эпитеты для искусственного оплодотворения: "новая технология размножения", "техногенное производство людей", "асексуальное размножение". В оборот входят понятия: "избирательный аборт", "торговля репродуктивным материалом", "продукция оплодотворения", "суррогатное материнство" и т. п. Каждое из этих понятий реальные единицы "этического минного поля", которые новые репродуктивные технологии создают для современной культуры. Давно уже перестали рассматриваться как фантастика идеи искусственного оплодотворения спермой "генетически полноценных доноров". Сегодня понятие "полноценность" предполагает подбор донора в смысле цвета глаз, волос, национальности и "этнических особенностей реципиентки".
    
    Далеко ли от так понимаемой полноценности до заманчивой идеи получения с помощью генетических манипуляций на эмбриональном уровне человеческого существа заранее заданными свойствами? Тем более, что уже сейчас наука располагает возможностью управлением пола. Идея "управления на уровне эмбрионального материала неразрывна, смысло-логически связана с искусственным оплодотворением, как бы ее хотели многие закрыть на это глаза. Симптоматично, что в трех фундаментальных типологических моделях искусственного оплодотворения, оно никогда не являлось самоцелью, но всегда выступало лишь средством для решения другой задачи - задачи совершенствования человека. Эта задача ставится и в селекционно-зоотехнической, и в научно-мифологической модели. Для цели совершенствования и таким образом спасение человека совершается и непорочное зачатие Богородицы. Очевидно, что до реализации идеи управления особенностями человека технологически, этически и политически еще далеко. ............