Трудовая деятельность фракийцев в западных провинциях Римской империи (I-III вв. н.э.) После продолжительной, но полезной переоценки традиционных представлений буржуазной историографии, согласно которым развитие Мезии и Фракии в качестве римских провинций не заслуживает научного внимания1, болгарская историческая наука все более и более склоняется к той мысли, что исторический процесс в этих областях специфичен и что они играли большую роль в Империи2. В исследованиях были использованы новые материалы как письменных, так и преимущественно археологических источников. Однако эти привлекавшиеся до сих пор материалы либо обнаружены при раскопках в нынешних болгарских землях, т.е. найдены intra fines провинций, либо почерпнуты у авторов, которые рассказывают о событиях, происшедших в названных областях Империи. Мы полагаем, что для внутренней истории каждой провинции (так же как и для определения ее места и значения во всеримской истории) источники из других областей - материалы extra fines очень важны. Они свидетельствуют о фактах расселения местного населения по всему римскому миру и об его хозяйственной, военной и общественно-политической деятельности в чужих городах и селах; они дают возможность судить о степени оседлости этого населения и об его социальном приобщении к новым для него производственным и культурным традициям, а также о том, как оно сохраняет свои собственные традиции и сколь они прочны. В частности, анализ этих преимущественно эпиграфических сведений будет показан для уяснения социально-экономической и политической истории Мезии и Фракии, с одной стороны, а с другой,- тех провинций и городов, где обитали фракцийцы-переселенцы. Введение материала extra fines в научный оборот именно с такой двойной целью является, насколько нам известно, новым методическим приемом. Действительно, некоторые из его аспектов отражены в справочниках3 и демографических исследованиях4; в болгарской историографии этот метод умело использован относительно поздней античности, хотя только для характеристики политической жизни Восточной Римской империи5. Но здесь речь идет об его цельном и двустороннем применении, т.е. о сопоставлении данных, относящихся к распространению, количеству, устойчивости и деятельности фракийского этнического элемента, с теми данными, которые характеризуют внутренние процессы провинций. Это сопоставление, которое в сущности определило бы в полной мере место, роль и значение южнодунайских земель в системе Империи, конечно принесет настоящие результаты лишь после того, как будет проведено в самом широком в хронологическом и географическом отношении плане. Последующее изложение преднамеренно основано на ограниченном по своему характеру, территориальному и хронологическому охвату материале, чтобы показать прежде всего исходные позиции, приемы работы и значение избранного направления исследования. Тем более, что, как убеждают наши наблюдения, данные о западных провинциях приводят к выводам, принципиально и соответственно действительным и для других провинций. Интерес к фракийцам в Германии, Галлий, Британии, Испании и Африке был всегда интересом к составу римской армии, и поэтому со времен Кейля6 списки фракийцев-солдат непрерывно обогащаются. Продолжительные исследования в этом направлении уже создали сравнительно точную методику работы с эпиграфическими памятниками, которая воспринята нами с небольшими дополнениями и уточнениями. ............