22 июня 1941 г. в современной историографии ФРГ. К вопросу о "превентивной войне"
    В исторической науке и в средствах массовой информации ФРГ вплоть до 80-х годов, считалось общепризнанным, что решение Гитлера о нападении на Советский Союз было последовательным результатом его идеологической "восточной программы", направленной на завоевание "жизненного пространства". Данные о происхождении германо-советской войны не подвергались сомнению ни в исторической литературе, ни в материалах солидной периодической печати, радио и телевидения{1}.
    Общая позиция сводилась при этом к следующему тезису: "В июне 1941 г. началась не превентивная война, но - реализация Гитлером его подлинных, идеологически мотивированных намерений, в структуру которых были включены традиционные гегемонистские требования"{2}. Нападение на Советский Союз произошло несмотря на то, что с августа 1939 г. между Москвой и Берлином действовал пакт о ненападении, а с сентября 1939 г. - договор о дружбе и границе{3}. Однако в течение срока действия этих договоров "третий рейх" не отказывался от программы действий на Востоке, от завоевания "жизненного пространства"{4}. Нацистская Германия вела против СССР войну на уничтожение, обусловленную политическими, экономическими и расово-идеологическими факторами. Этот вывод основывался на результатах многочисленных фундаментальных исследований.
    В исторической науке ФРГ не подвергалось сомнению, что проблема мотивации решения о войне против Советского Союза, принятого Гитлером летом 1940 г., может быть решена только в контексте долгосрочных политических целей "третьего рейха", а именно: мирового господства Германии. Итогом исследований Г. Вайнберга, X. Тревор-Ропера, Э. Йеккеля, А. Куна, А. Хильгрубера о внешнеполитической программе, целях войны и стратегии Гитлера стал повсеместно признанный вывод о том, что намерение "фюрера" напасть на СССР не вытекало исключительно из военной ситуации 1940 г., но - было органическим следствием его "восточной Программы", выработанной до 1933 г.{5}
    Дальнейшие исторические исследования{6} доказали: агрессия "третьего рейха" была последовательным осуществлением определенных еще в 20-е годы целей нацистской "восточной политики". Решение о нападении на СССР полностью соответствовало главной цели Гитлера, изложенной в "Майн кампф" (1924) и в т.н. "Второй книге" (1928){7}, равно как и в его заявлениях после вступления в должность канцлера в январе 1933 г. В работах Хильгрубера раскрыты политико-идеологические цели войны против Советского Союза{8}. Ученый пришел к выводу, что "при нападении Гитлера на СССР не могло быть и речи о "превентивной войне" в обычном смысле этого термина, т.е. о "военных действиях, которые предпринимаются с целью предварить или упредить готовившуюся агрессию"{9}.
    В 60-е - 70-е годы от случая к случаю в ФРГ предпринимались попытки утверждать, что в развязывании войны против Сталина решающую роль играли не программные установки Гитлера, а сложившаяся военно-стратегическая обстановка и "чреватая агрессией" внешняя политика Советского Союза{10}.
    Такие установки отвергались, поскольку они противоречили известным фундаментальным источникам, которые однозначно свидетельствовали о том, что политикой Гитлера двигал отнюдь не страх перед Красной Армией{11}. ............