А.С. Шишков и проблемы культуры русской речи
    Аксенова Г. В.
    Александр Семенович Шишков (1754-1841) - один из выдающихся государственных деятелей России, вице-адмирал и литератор, министр народного просвещения и глава цензурного ведомства. Самым знаменитым его произведением стало "Рассуждение о старом и новом слоге российского языка", изданном в 1803 г. В этой работе, как глава так называемых "архаистов" он защищал славные литературные традиции русского языка XVIII в. от посягательств "новаторов". Многие важнейшие идеи в защиту родного языка от ненужных заимствований и нововведений были восприняты некоторыми современниками только как ратование за возврат к устарелым формам и не более. А в современные учебники А.С. Шишков попадает как автор не очень удачных попыток найти русские аналогии заимствованным словам типа "галоши" - "мокроступы", "анатомия" - "трупоразъятие", "геометрия" - "землемерие" и т.п. И мы совсем забываем, что те самые французы, к авторитету которых взывал Шишков в нач. XIX в., стали защищать чистоту своего языка уже с кон. XVII в. (напр., Ш. Перро), и это привело к тому, что в сер. XX в. они приняли закон "О чистоте французского языка".
    Отстаивая свои позиции в своеобразной борьбе за сохранение чистоты и культуры речи, за следование истинным традициям родного языка, А.С. Шишков обратился к трудам одного из известнейших французских авторов, к представителю движения Просвещения, ученику Вольтера, человеку, которому удалось увидеть "плоды" деятельности просветителей и поиметь смелость показать всю пагубность просветительских идей на примере их отрицательного влияния на культуру французской речи. Таковым авторитетом был популярный в то время в России Жан-Франсуа Лагарп (по его учебникам обучались в Царскосельском Лицее).
    В 1808 г. А.С.Шишков опубликовал свой "Перевод двух статей из Лагарпа". В предуведомлении он написал: "Прежде нежели приступлю я к переводу из Лагарпа двух статей, из которых в первой рассуждается о преимуществе древних языков перед новыми, а во второй о украшениях, в красноречии употребляемых, за нужное считаю уведомить благосклонного читателя о причинах, побудивших меня к сему переводу. Я нахожу оный весьма полезным, первое потому, что сличение, какое делает Лагарп между своим, Французским, и чужими, Греческими и Латинскими языками, покажет нам, к которому из них Словенороссийский наш язык свойствами своими подходит ближе. Второе, что отовсюду можем мы яснее увидеть, как много заблуждаются те из нас, которые, не вникая в силу и богатство языка своего, хотят мудрую и важную древность его превратить в пустоболтливую юность, и думают, что они украшают и обогащают его, когда отступая от истинных его источников вводят в него чужеязычные новости".
    "Во второй статье сих переводов из Лагарпа увидим мы ясно, как истину сего, так и то, сколько новый наш язык сходствует с их новым языком, за который Лагарп, как любитель истинного красноречия, с такою справедливостью новейших писателей своих укоряет, и причины, от которых зло сие произошло, выводит наружу". "Человек, искусный в словесности, улыбнется, читая нескладицу; но юноша, ищущий обогатить и просветить ум свой чтением сочинений, чрез частое повторение странного и невразумительного сборища слов приучится к сему не свойственному нам слогу, к сим ложным и смешенным понятиям, так что напоследок голова его будет не иное что, как вздорная книга. ............