Экзистенциальная психология Эссе Московский Государственный Университет имени М. В. Ломоносова факультет психологии кафедра психологии личности Москва, 2002 г.
    Люди не всегда могут делать то, что им хочется, и они знают об этом. Их жизни формируются - во всяком случае, до какой-то степени - силами, которые им неподвластны, и это представляется фактом столь же очевидным и универсальным, как то, что они должны умереть. Поэтому есть основания предполагать, что концепт судьбы можно обнаружить во всех культурах.
    Английский антрополог Хилас, заявляет: "Подлинно идеалистическая психология должна признать опыт подчиненности, воздействие на личность потусторонних сил и ощущение, что человек вынужден делать какие-то вещи помимо своей воли. Отсюда универсальность таких понятий, как судьба, предназначение, предопределение, карма и непреднамеренность"
    Однако действительно ли это так и, главное, что из этого следует. На первый вопрос отвечает работа всемирно известного лингвиста Анны Вежбицкой, в работе "Судьба и предопределение" задающейся вопросом: "Действительно ли во всех без исключения языках есть слова, хотя бы отдаленно подобные английским fate (судьба) и destiny (предопределение)?"
    Оказывается, что в очень многих языках, принадлежащих совершенно разным культурам, такие слова имеются. Так, в статье "fate" в "Энциклопедии религии и этики" Гастингса [Hastings] наряду с греческим концептом мойра приводится римский fatum (фатум, рок), мусульманский kismet, вавилонский simtu. буддистский karma (карма), китайский ming, египетский sau и т.п Однако в то же время в отмечается, что в библейском иврите не было слова, соответствующего английскому fate. Основанный на Ветхом Завете, который в целом признает свободу выбора, иудаизм не разделяет и не может разделять языческой веры в судьбу. Иудейское сознание никогда не касалось этой темы, и поэтому в Ветхом Завете нет ни одного слова, соответствующего мойре или фатуму.
    Такие концепты, как fate или destiny, чужды и языкам австралийских аборигенов. Они верят, что ход событий определяют "умные люди" (колдуны) и предки (другой род колдунов), но не абстрактная судьба/предопределение, так как идея судьбы/предопределения несовместима с их мировоззрением.
    Концепция судьбы отнюдь не является всеобщей, более того - в европейской культуре она связывается с одним вполне определенным культурно-историческим явлением и с одной вполне определенной мифологемой и философемой - античной мифологемой большого временного цикла, в котором история движется от "золотого века" к упадку... Рождение и пребывание в той или иной части цикла в том или ином историческом жизненном окружении предопределяет и судьбу, прежде всего, в мировоззрении античной трагедии, как меру страданий, отпущенных каждому человеку. Это мировоззрение было далеко от того, что именуется сегодня "фатализмом", отмечает Мирча Элиаде. Речь шла не о предопределенной до мелочей жизни отдельного человека, а о том, что определенное место в истории, определенный исторический момент в рамках цикла, диктует определенную судьбу, как целостность жизненного пути и положение в космосе, диктуемое временем.
    Этот античный взгляд возрождают в новую эпоху консервативно-романтические философы, такие как Освальд Шпенглер. ............