Фёдор Александрович Абрамов. Две зимы и три лета
    Мишке Пряслину недолго приходилось жить дома. С осени до весны - на лесозаготовках, потом сплав, потом страда, потом снова лес. А как появится в Пекашине - бабы наваливаются: этой поправь крышу, той подними дверь. Нет мужиков в Пекашине.
    В этот раз, Как всегда, дома его ждали. Мишка приехал с возом сена, расспросил о ребятах, наорал за упущения, потом достал гостинцы - Егорша Ставров, лучший друг, уступил ему свои промтоварные талоны. Но парни к подаркам отнеслись сдержанно. А вот когда он вынул буханку ржаного хлеба... Много лет не было в их доме такого богатства - ели мох, толкли в ступе сосновую заболонь.
    Младшая сестренка выложила новость: завтра с утра бабы будут корову в силосную яму загонять. Хитрость такая: забивать колхозную скотину нельзя, а вот если подвести её под несчастный случай да составить акт... Пустилась на такой расход председательша потому, что бабы потребовали: уж лето, а они так и не отпраздновали победу. В застолье поднялась Анфиса и выпила за Мишку - он за первого мужика всю войну выстоял! Все бабы плеснули ему из своих стаканов, и в результате парень очутился на повети у Варвары Иняхиной.
    Когда Анна Пряслина узнала, что сын её ходит к Варваре, сначала кинулась ругаться, потом на жалость стала брать: "Миша, пожалей нас..." Подговорила председательницу, и, словом, такое началось, что Варвара уехала жить в райцентр. С новым мужем.
    Какие муки не приняли за войну пекашинцы, а лес - всем мукам мука. Подростков снимали с ученья, посылали стариков, а уж бабам скидки не было никакой. Хоть издохни в лесу, а план дай. "Терпите, бабы, - твердила Анфиса. - Кончится война". А война кончилась, жахнули задание больше прежнего. Страну надо отстраивать - так объяснил секретарь райкома товарищ Подрезов.
    По осени вдобавок сдай налоги: зерно, шерсть, кожу, яйца молоко, мясо. На налоги объяснение другое - города нужно кормить. Ну, ясно, городские без мяса не могут. Вот и думай, мужик, сколько дадут на трудодни: а вдруг ничего? На юге засуха, откуда-то должно государство хлеб брать. Членов партии уже вызывали в правление по вопросу о добровольной сдаче зерна.
    Чуть погодя правительство объявило закон о займе. Ганичев, уполномоченный райкома, предупредил: выше контрольной цифры можно, а ниже нельзя. С тем и пошли по избам. У Яковлевых не дали ни копейки - плохо началась подписка. Петр Житов предложил отдать три своих месячных заработка, девяносто трудодней, что в деньгах составляло 13 рублей 50 копеек. Пришлось припугнуть увольнением жены (она счетоводом работала). Дом Ильи Нетесова оставили напоследок - свой человек, коммунист. Илья с женой копили на козу, детишек-то полон дом. Ганичев стал агитировать насчет сознательности, и Илья не подвел, подписался на тысячу двести, предпочел государственный интерес личному.
    С начала навигации в район прибыло два первых трактора. На один из них сел Егорша Ставров, закончивший курсы механизации. Мишку Пряслина назначили бригадиром, и на заработки в лес поехала Лиза. Председателем же в Пекашине стал вернувшийся с фронта Лукашин.
    У Пряслиных была и радость. В эту страду на покос выехала целая пряслинская бригада. Мать, Анна, глянула на пожню - вот он, её праздник! Равных Михаилу косарей в Пекашине нет давно, и Лизка ведет покос на зависть. ............