Из книги \"Богема: опыт общества\"
    
    Из книги "Богема: опыт сообщества"
    
    
    1848 год: революция, воображение, иллюзия
    
    Роман Анри Мюрже "Сцены из жизни богемы" (позже именно он послужил основой для либретто знаменитой оперы Пуччини) принято считать чуть ли не первым "официальным документом", засвидетельствовавшим существование богемы как особой социальной группы. Симптоматично, что этот роман вышел в свет в 1848 году, когда представители богемы, в том числе и сочувственно-романтически описанные Мюрже художники и поэты Латинского квартала, оказались непосредственными участниками революционных событий, произошедших в Париже. Описывая этот же исторический момент в своей классической работе "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта" Карл Маркс дает иную, жесткую характеристику той же социальной группы (характеристику, от которой Мюрже сознательно уходит): "...Бродяги, отставные солдаты, выпущенные на свободу уголовные преступники, беглые каторжники, мошенники, фигляры, лаццарони, карманные воры, фокусники, игроки, сводники, содержатели публичных домов, носильщики, писаки, шарманщики, тряпичники, точильщики, лудильщики, нищие, - словом, вся неопределенная, разношерстная, бродячая масса, которую французы называют богемой". В этом описании обращает на себя внимание то, что ни художники, ни поэты, ни газетчики (персонажи Мюрже) не включены Марксом в список. Однако описание Маркса открыто, то есть характеристики богемы как "неопределенной", "бродячей", "разношерстной" являются для него более существенными, чем многочисленные конкретные ее представители, им перечисленные. Способность быть бродягой, быть человеком улицы, человеком толпы - придает черты богемности представителю любого класса. Но это лишь одна из особенностей, которая ничего не стоит без учета других. Пока клошар только клошар, а художник только художник, они еще не богема. Наряду с "внешней" привязкой к городу, к улице, необходимо учитывать и некоторые те характеристики, которые эту связь обеспечивают. Одной из важнейших характеристик по Марксу является заговорщичество. Именно на этом марксовом тезисе делает акцент Вальтер Беньямин, анализируя парижское общество времен Второй империи в своей работе о "О некоторых мотивах Бодлера".
    Вот каков ход рассуждений Маркса, на которые опирается Беньямин. Возникновение тайных пролетарских организаций делает труд не главной потребностью их членов. Они становятся заговорщиками от случая к случаю. Во время основной работы они конспирируют свое участие в тайных собраниях, но постепенно начинают уделять внимание только им... Социальная позиция этой группы предопределена ее характером. Их неопределенное существование, которое зависит более от случая, чем от их собственной активности, жизнь, застающая их в винных тавернах, где постоянно встречаются конспираторы, а также во многих других "сомнительных" местах, - все это обуславливает связь этих "внутренних заговорщиков" с самым "чревом Парижа". Именно эти люди в конце концов стали называться богемой.
    Беньямина мало интересуют "пролетарские корни" богемы в ее марксовом понимании. Он обращает внимание именно на "внутренний заговор" против политического порядка, который на примере Бодлера вырастает в заговор против порядка вообще. ............