К истокам Руси
    Начиная этот непростой и, смею заверить, выстраданный рассказ о Руси Азовско-Черноморской, невольно переросший в остро ответственный, а потому вселявший в меня смущение, неоднократно откладываемый и вновь избираемый и уже на протяжении ряда лет не новый для меня сюжет - о Руси и ее названии, я хочу прежде обратить внимание на одно обстоятельство, общее для большей части предыдущих очерков серии "В поисках единства", которые построились как бы под углом зрения древних важных городов, городских центров (Великий Новгород, Киев, Смоленск), хотя ставились и посильно решались (в ряде случаев - впервые у нас) несравненно более широкие вопросы, затрагивающие проблему всего нашего этнолингвистического и этнокультурного ареала. Да будет мне позволено использовать этот угол зрения и сейчас. Я приглашаю при этом читателя обратить свой взор на юг, в данном случае - не на Крым, который еще будет упоминаться не один раз и при важных обстоятельствах, а на тот, в сущности, крайний юг собственной Руси, России, который, при всех ее могучих прирастаниях и разрастаниях, как был тысячу лет назад, так и остался фактически самым отдаленным южным форпостом Руси-России в ее исторически древнейших - европейских - пределах. Это Тамань, Таманский полуостров, древняя Тмутаракань. Более южные корректировки границ вследствие победоносных кавказских войн меня в данный момент не интересуют - не потому, что границы эти в силу известных причин оттеснены вспять, а скорее потому, что здесь речь пойдет в первую очередь о традиционно русском этническом пространстве.
    У Тамани, снискавшей в литературе прошлого века репутацию самого скверного городишки на юге России, было большое прошлое - русское и дорусское. Это прошлое интересно и заслуживает нашего рассмотрения и даже пересмотра не только само по себе, оно небезразлично и для углубленного понимания вечного вопроса, "откуда есть пошла русская земля", в особенности же того, как и откуда она стала так называться. Важность правильных ответов на эти взаимосвязанные вопросы давно поняли не только у нас в стране: "Тот, кто удачно объяснит название Руси, овладеет ключом к решению начал ее истории"1.
    Но сначала - по порядку. Самым серьезным суждением предшествующей научной мысли о Тмутараканском княжестве мы должны признать мнение о загадочности его возникновения и существования2. И наоборот, односторонне упрощенным представляются нам суждения тех современных исследователей, для которых начало русской Тмутаракани датируется лишь временем после походов князя Святослава во вторую половину Х века3, а их критика "умозрительности" мнения старых исследователей о присутствии там славян в более ранние века4 становится, как увидим далее, все более голословной. И это притом, что старое, почтенное мнение о глубоких, местных корнях Тмутараканского княжества5, в свою очередь, уже не может удовлетворить нас сегодня, когда накоплены материалы для не столь однозначных, более широких решений и неожиданно конкретных ответов в духе славянско-неславянской взаимности.
    Словом, попытка дать современное решение проблеме Тмутараканского княжества вновь влечет за собой весь комплекс Азовско-Черноморской Руси, несмотря на запретительные нотки в современной критике. Повторяется типичная ситуация в науке (и науковедении), когда инициаторы запретов или анафем на проблемы, будь то "ненаучная" ("донаучная") теория дунайской прародины славян или, как в данном случае, древних корней Тмутараканского княжества и Азовско-Черноморской Руси, оказываются вынужденными расписаться - как минимум - в собственной недальновидности. ............