К концепции национальной школы в России (на примере Московской еврейской школы) По прогнозу известного социолога Р. Рывкиной, к 2010-2020 годам евреи как народ в России могут практически полностью исчезнуть: сказываются ассимиляция, незнание языка (до 95% российских евреев не знают идиша и иврита), а также отъезд евреев в Израиль, США или в ФРГ и все еще сохраняющийся антисемитизм [1, с. 53]. И вот на фоне таких печальных тенденций и прогнозов (в общем сходных для многих малых народов России) совершенно неожиданный подъем национального движения и создание национальных школ (в Москве, например, действует пять еврейских школ). X. Ротман, анализируя материалы дискуссии, проведенной "русским" педагогическим семинаром в Иерусалиме в ноябре 1995 года, пишет, что в СНГ "еврейская школа стала очагом национального духовного возрождения. Педагоги и ученики вместе участвуют в воссоздании культурно-исторической преемственности еврейского народа... при своих скромных масштабах, еврейское возрождение в СНГ демонстрирует положительную динамику, которая служит источником надежды для всего народа" [2]. Еврейское движение в России отчасти инициируется и поддерживается Израилем, заинтересованным в выезде русских евреев на свою, как пишут в проспектах, "историческую родину". Кто же является в данном случае основным организатором национального движения? В первую очередь религиозные или полурелигиозные еврейские общества (российские и израильские), во вторую - еврейская интеллигенция. Обнаруживается непростая проблема. Дело в том, что российские евреи в своем большинстве нерелигиозны и не образуют особого этнокультурного целого. Российские евреи, по убеждению Рывкиной, - это "не особая национальная общность, а часть населения России, которая сохранила свою национальную самоидентификацию и свои этнопсихологические особенности. Хотя многие российские евреи и считают себя евреями, они не соблюдают еврейских традиций и в основном ведут обычный для россиян образ жизни. Российские евреи проживают среди русских и не требуют каких-либо особых статусных прав в российском обществе" [1, с. 176]. Тем нс менее они сохраняют свою национальную самоидентификацию, которая проявляется в двух случаях: в моменты переписей населения, т.е. в форме индивидуальных волеизъявлений, и когда имеет место обострение антисемитизма. Таким образом, "говорить о существовании в России еврейства как национально-культурной общности в строгом смысле этого понятия нет оснований" [1, с. 176]. Рывкина отмечает, что при решении конкретных вопросов, касающихся жизни евреев, широко используется понятие "еврейская община". К ней организаторы еврейских школ, больниц, других благотворительных и религиозных акций относят евреев, которые принимают участие в работе таких организаций, как синагоги, школы, университеты, а также тех, кто получает ту или иную благотворительную помощь. Что из этого следует? А то, что, во-первых, евреи могут претендовать, как и любые другие "нетитульные народы" (немцы, цыгане, греки и т.д.), на "национально-культурную автономию"; во-вторых, что эти претензии опираются не столько на реальную национальную жизнь, традиции и общность, сколько на умственные (идеологические) соображения типа "я еврей, следовательно, должен знать свой язык, культуру, историю, придерживаться еврейских обычаев"; в-третьих, очевидны "ножницы" между традиционно-религиозной, произраильской ориентацией еврейского национального движения и неопределенной, или даже, может быть, пророссийской, ориентацией большинства евреев в России. ............