Часть полного текста документа:О некоторых российских педагогических концепциях в условиях американской системы образования А. В. Ястребов 1. Первое сопоставление идей Три года назад, в феврале 1993, был заключен меморандум о сотрудничестве между Дейтонским университетом (Дейтон, Огайо) и Ярославским педагогическим университетом. С тех пор преподаватели и студенты обоих вузов ездили друг к другу "в гости" для обучения и обмена опытом. С января по май текущего года мне выпала честь принять участие в этом обмене. Первое, что бросается в глаза, - чрезвычайная трудность организации профессиональной ориентации преподавания, в особенности на младших курсах. По американским традициям изучение математики начинается с математического анализа, который одновременно слушают студенты, готовящие себя к разным видам деятельности, - математика-исследователя, инженера, бизнесмена, учителя. В результате в каждый момент лекции часть слушателей инстинктивно отторгает излагаемый материал: абстрактные конструкции интересны только будущим математикам, взаимосвязи высшей математики со школьным курсом вряд ли заинтересуют будущего бизнесмена, а вопросы существования и эффективности вычислительных алгоритмов ориентированы преимущественно на будущего инженера. Таким образом преподаватели объективно находятся в трудном положении. Следует отметить, что хотя мои американские коллеги не занимались специально вопросами профессиональной ориентации курсов и не знакомы с соответствующими работами русских авторов (например, А. Г. Мордковича [4]), они прекрасно понимали характер описанных трудностей и преодолевали их в своем стиле - путем насыщения лекций примерами из разных областей знания, трактовки традиционных вопросов в контексте математического моделирования и т.д. Первые утверждения апробируемой концепции состояли в следующем. Деятельность хорошего учителя является разновидностью исследовательской работы в специфической области знаний. Ее предметом служит частная методика преподавания, т.е. поиск эффективных методов изучения конкретных тем, а также методика воспитательной работы. Существует объективная потребность в учителях-исследователях. Аргументы, приводимые обычно в обоснование этой точки зрения, поначалу не встречали понимания. Например, тот факт, что с середины прошлого и до середины нынешнего века школьные учебники в России писались школьными учителями (И. К. Андронов [1]), рассматривался как специфика России, мало применимая к Америке. Тот факт, что такие первоклассные математики, как Г. Грассман и К. Вейерштрасс, работали школьными учителями, первый всю жизнь, а второй в течение 13 лет (А. Н. Боголюбов [2], П. Я. Кочина [3]), cчитался слишком удаленным от нас во времени и потому также мало применимым. Перелом неожиданно наступил, когда была приведена выдержка из существующих учебных планов: более 1700 часов на чистую математику в течение первых трех курсов. (Эта цифра произвела эффект разорвавшейся бомбы: на одном из семинаров мне даже не дали продолжать и попросили подробнейших разъяснений.) Столь большой объем был признан достаточным не только для описательного изложения и строгих доказательств, но и для привития первоначальных навыков научной работы. В силу этого очередное утверждение рассматриваемой концепции, которое мы назовем принципом Моделирования Научных Исследований (МНИ), воспринималось как естественное: обучение математике в педвузе должно быть моделью исследовательской работы в сфере математики и методики преподавания математики. ............ |