Ричард Ливингстон и Карл Мангейм о проблеме совершенствования духовного образования
    С.В. Фоменко
    В 1930-х годах английское общество, как и наше сегодня, тоже переживало острый кризис, включая и явный упадок моральных норм, и ослабление в жизни роли духовных элементов. Об англичанах того времени современник писал: многие из них принадлежат к тому типу людей, который Платон называл "демократическим человеком", т.е. они "не имеют твёрдого принципа, ясной цели, критерия для одобрения или отвержения чего-либо; они не обладают ничем, кроме порыва мгновения" [1, c.111]. Отсюда развёрнутый научной и педагогической общественностью Великобритании поиск "средств, способствующих развитию духовной жизни" [2, c. 540]. Поскольку перед нами стоит аналогичная задача, есть смысл познакомиться с соображениями, высказанными по данному вопросу двумя известными учёными и общественными деятелями Англии предвоенного времени. Один из них - крупный учёный-эллинист и теоретик образования, почётный доктор многих университетов мира Р. Ливингстон. Другой - не менее известный в Европе и Америке философ и социолог К. Мангейм. Эмигрировав из Германии в Англию в 1933 г., Мангейм сосредоточил усилия на обосновании необходимости для либерального общества "интегрировать в новую модель преимущества планирования и свободу демократического строя", т.е. отстаивал необходимость для Запада пойти по третьему пути, отличному от фашизма и коммунизма [2, c.447]. Попутно он работал в области социологии образования, а также социологии молодёжи, основоположником которой, по мнению некоторых, являлся. Цитируемые нами работы обоих авторов вышли на английскои языке в одном и том же 1941 г.
    Чтобы преодолеть "слабость духа", Ливингстон предлагал прежде всего пересмотреть программы школьного образования, усилив роль и значение гуманитарного знания. Он писал: "Ребёнок приходит в школу, чтобы... выделить конечную цель, на достижение которой должна быть направлена его деятельность; чтобы изучить средства, позволяющие ему выполнить своё предназначение в мире; чтобы получить... картину мира в качестве своего рода симфонии либо произведения искусства, где все части связаны в единое целое и существует множество незначительных целей: зарабатывание на жизнь, выполнение определённой работы, проявление какой-то способности. Но все эти цели подчинены основной - Высшей Цели", которую вслед за Дж.Мильтоном, возможно, следует определить так: "познать Бога, а познав, полюбить его и подражать ему, и как можно ближе приблизиться к его образу, наполнив души подлинной добродетелью" [1, c.116]. Поскольку ребёнку в школе предстоит познать средства и цели, говорил Ливингстон, то и все школьные предметы "распадаются на две большие категории, связанные либо со средствами, либо с целью". Важно постоянно помнить об этом. Только так можно "превратить наш образовательный хаос в нечто похожее на космос"[1, c.115].
    Учёный был твёрдо убеждён, что школе следует повернуться лицом к предметам, "постепенно подводящим учащихся к Высшей Цели". Их, полагал он, всего 4: теология, философия, литература и история. Особенно настойчиво Ливингстон советовал обратиться к преподаванию греческой истории и литературы. Он обращал внимание, в частности, на то, что в греческой литературе "как ни в одной из литератур Европы изложен ясный взгляд на рациональность человеческого существования - взгляд, который уравновешивает притязания тела, характера и интеллекта, притязания материальной и духовной цивилизации, индивидуума и государства". ............