Столкновение внешнеполитических интересов России и США на евразийском континенте Федорцев В.А.
    То, что Россия и США в вопросах внешней политики являются скорее противниками, чем союзниками на данный момент очевидно. Вполне понятно и то, что партнерство двух держав в обозримом будущем вряд ли состоится, если состоится вообще. Отношения Москвы и Вашингтона в начале XXI века достигли, пожалуй, самой низкой точки со времен окончания холодной войны и виноваты в этом обе стороны. Непродуманная внешняя политика России в начале девяностых годов, в период постперестроечной эйфории, когда Москва шла на любые уступки и делала широкие жесты в отношении США, привела к тому, что с нами просто перестали считаться. По словам английской "Индепендент", "диалог между Западом и Россией в конечном счете сводился к официальным встречам, на которых России предлагалось согласиться с решениями, принятыми другими [c.72] правительствами" (цит. по: Рогов, 1999). И когда во второй половине девяностых уже более прагматичная и наученная на собственных ошибках Москва попыталась проводить относительно жесткую внешнеполитическую линию, в Вашингтоне это было воспринято чуть ли не как прямая угроза национальным интересам Соединенных Штатов. В подтверждение можно привести слова известного американского политика и политолога Т. Грэхэма: "Путин весь прошедший год старался создать сеть стратегических партнерств, способных подорвать ведущую роль Америки, или оторвать Европу от США. Хотя он подчеркивает необходимость отстроить российскую экономику, он агрессивно продвигает за рубежом российские вооружения, частично потому, что это помогает поддерживать российский военный потенциал" (Грэхэм, 2001). За десятилетие, прошедшее с момента развала СССР, США настолько привыкли к роли единственной сверхдержавы, что уже не могут позволить себе мириться с какой-либо конкуренцией за право лидерства как в мире в целом, так и в отдельных регионах.
    Евразийский континент в геополитическом плане играет ключевую роль - контроль над Евразией, и в особенности над восточноевропейской и срединной ее частью (heartland), означает контроль над всем миром. Об этом писал еще Хэлфорд Макиндер: "Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над heartland'ом; тот, кто доминирует над heartland'ом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над Миром" (Mackinder, 1919), и это прекрасно понимают сейчас в Вашингтоне. Россия же, кроме того, что она занимает максимально выгодное стратегическое положение в центре Евразии, является в настоящее время единственным на территории континента государством, которое, не смотря на тяжелое экономическое положение, четко идентифицирует себя как сверхдержаву и открыто претендует на роль доминанта если не в мире, то на континенте. Да, действительно, есть еще Китай, Индия, Германия и Франция, которые обладают куда большим, чем Россия экономическим потенциалом и развиваются гораздо динамичней. Но здесь дело не в материальном, а в духовном факторе: первые два государства пока еще в полной степени не осознали себя державами мирового масштаба и их внешнеполитическая концепция представляется весьма размытой, однако в ближайшем будущем они способны занять доминирующие позиции и в Евразии, и в мире (в большей степени это относится сейчас к Китаю, чем к Индии); вторые же претендуют лишь на роль европейских лидеров, не распространяя свои амбиции дальше границ экс-СССР. ............