К.Н. Леонтьев и О. Шпенглер Емельянов-Лукьянчиков М. А.
    Основателями цивилизационного подхода по праву могут именоваться всего четыре мыслителя - это К.Н. Леонтьев и Н.Я. Данилевский в русской цивилизации и, спустя полвека, О.Шпенглер и А.Тойнби в цивилизации европейской. При этом совокупность взглядов каждого из них имеет особенности, которые позволяют в первую очередь говорить о парах "Леонтьев-Шпенглер" и "Данилевский-Тойнби". Так, в последнем случае, при всей уникальности их наследия, наблюдаются не только систематичность, но и некоторая сухость изложения материала, а также явная приверженность нетрадиционным взглядам (панславизм у Данилевского и экуменический глобализм у Тойнби). Тогда как Леонтьеву и Шпенглеру присущи яркость стиля изложения, жесткая критичность по отношению ко всем нетрадиционным идеологиям (либерализм, социализм, племенизм (1), глобализм) и "эстетический аристократизм".
    Интерес Шпенглера к России и русской мысли известен. Под влиянием увлеченности Достоевским он в свое время начал учить русский язык, в результате чего в подлиннике ознакомился с произведениями русских авторов. В этой связи, конечно, возникает вопрос о знакомстве Шпенглера с наследием Леонтьева. Это более чем вероятно, учитывая, в частности, что хороший знакомый автора "Заката Европы" Вальтер Шубарт был знаком с трудами Константина Николаевича и буквально боготворил Россию. Весьма интересен в этом отношении обмен письмами, имевший место между Н.А. Бердяевым и Шпенглером, который 7 мая 1923 года писал Николаю Александровичу: "Высокочтимый господин профессор!.. Несколько дней назад я получил письмо от господина Койхеля (2), который обратил мое внимание на маленький кружок русских в Берлине. Я был бы очень рад в следующий мой приезд сюда познакомиться с Вами и Вашими друзьями и в особенности поговорить с Вами о религиозных проблемах сегодняшней и будущей России... С наилучшими пожеланиями целиком преданный Вам О. Шпенглер". Ответ Бердяева не заставил себя ждать: "Многоуважаемый господин доктор! Очень рад был получить от Вас письмо, так как давно уже хочу с Вами встретиться и поговорить по поводу высказанных Вами мыслей о судьбе Европы и России. В России книга Ваша вызвала очень большой интерес и волнение. Многие мысли Ваши о культуре и цивилизации близки мыслям, высказываемым русскими мыслителями... Искренно Вас уважающий Ник. Бердяев" (3). Впоследствии произошла и встреча двух мыслителей в Берлине, которая произвела на Бердяева меньшее впечатление, чем "Закат Европы", но для нас важно другое: во-первых, из уст ее автора подтвердился его интерес к России и русской мысли; во-вторых, на этой встрече Шпенглер наверняка услышал имя Леонтьева. Дело в том, что на протяжении 1922-1926 годов Бердяев пишет целый ряд работ, в которых последовательно проводит мысль о "леонтьевском наследии" Шпенглера. Задавшись вопросом: "Новы ли мысли Шпенглера?" - он констатирует, что Константин Леонтьев "постиг уже закон перехода культуры в цивилизацию", вновь открытый немецким мыслителем, а потому "проблема Шпенглера совершенно ясно была поставлена К.Леонтьевым". В год встречи со Шпенглером Бердяев упоминает Леонтьева в числе самых "больших людей" XIX века и, наконец, в 1926 году пишет книгу, полностью посвященную его наследию, в которой еще раз подчеркивает, что русский мыслитель "уже более 50 лет назад открыл то, что теперь на Западе по-своему открывает Шпенглер". ............