Н.С. Хрущев: «Великое десятилетие»
Более десятилетия истории Союза Советских Социалистических Республик (1953–1964) связано с именем Никиты Сергеевича Хрущева, первого секретаря ЦК КПСС, впоследствии совмещавшего эту должность с обязанностями Председателя Совета Министров СССР. После отставки его со всех постов, а затем и смерти, это время, составившее целую эпоху в жизни страны, в застойный период, когда у руля государства стояли сначала Л.И. Брежнев, а затем Ю.В. Андропов и К.У. Черненко, старались упоминать как можно реже, даже в школьных учебниках истории оно было обрисовано достаточно схематично. Конечно, замолчать освоение целинных и залежных земель, вывод спутника на околоземную орбиту и первый полет человека в космос – невозможно. Осторожно говорили и об осуждении культа личности И.В. Сталина. Однако ни одно из событий при этом не связывалось с именем тогдашнего руководителя СССР. «Молчание вокруг имени Никиты Сергеевича Хрущева, – как пишет в своих воспоминаниях журналист Алексей Иванович Аджубей, зять Хрущева, – было не только полным, но, я бы сказал, злым. Наивные люди полагали, что в его основе – негативная оценка партийной и государственной деятельности Хрущева. Главное, однако, в ином. Ему «ничего не простила» та административная бюрократическая система, которую он посмел потревожить. Это она проводила своеобразную «демонстрацию силы», да и предупреждала на будущее: «Не трогайте нас!».[1] Если Никиту Сергеевича тогда и вспоминали, то в основном в связи с неумеренным насаждением кукурузы – «царицы полей». Так был окарикатурен его облик, чему отчасти поспособствовало «эпохальное» полотно художника Ильи Глазунова «Мистерия ХХ века», где Хрущев изображен весьма неприглядно с пресловутым початком в руках.
Интерес к личности Никиты Сергеевича и его эпохе возник во второй половине восьмидесятых годов ХХ века, когда Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев затеял перестройку существующей системы, результатом которой должен был стать «социализм с человеческим лицом». Довольно смелые и решительные, на первый взгляд, действия М.С. Горбачева невольно сравнивали с тем, что некогда делал Н.С. Хрущев. Одним из таких действий было очередное осуждение культа личности И.В. Сталина, третье по счету после Никиты Сергеевича, который дважды обращался к этому вопросу. Но Михаил Сергеевич пошел здесь несколько дальше. Он, к примеру, более широко подошел к вопросу о реабилитации невинно осужденных, в результате чего были сняты обвинения с Бухарина, Рыкова, Зиновьева и других видных партийных деятелей сталинской эпохи, чего Хрущев в свое время сделать не посмел. На этой волне в печати появились разнообразные публикации, посвященные Никите Сергеевичу. Были опубликованы его личные мемуары, а также воспоминания родных и близких. Все это требовало осмысления, которого, однако, не произошло. После того, как горбачевская перестройка закончилась крахом, приведшим к распаду СССР, духовные интересы в обществе оказались далеко не на первом плане. Вот почему в постперестроечный период вновь возобладали возникшие, казалось, из небытия стереотипы. Хрущев опять стал «кукурузным гением», а связанное с его именем десятилетие, для абсолютного большинства россиян потеряло всякий интерес, десятилетие, которое партийные идеологи некогда называли «славным» и «великим». ............
