Объектно-знаковые структуры мысли и анализ сложных рассуждений
    В предшествующих лекциях я рассказывал вам о наших попытках рассмотреть мышление как процесс. Мы выяснили, что все эти попытки привели нас к твердому убеждению, что мышление, или рассуждение, не может рассматриваться с точки зрения и в свете этой категории. Мы пришли к выводу, что мышление надо рассматривать прежде всего в категории структуры.
    Этот результат довольно естественно слился с результатами другого направления нашей работы, которое развертывалось параллельно. Я имею в виду наши попытки проанализировать строение естественнонаучных понятий. Они начались даже несколько раньше, чем вся описанная мной работа по анализу мышления как процесса, - с 1952 года.
    Этот цикл работ был начат моими исследованиями структуры физических и некоторых математических понятий - пространства, времени, скорости и ускорения, силы, бесконечности (бесконечно большого и бесконечно малого) и др. Особенность этого материала - операциональный характер почти всех выделенных понятий (может быть, за исключением понятия бесконечного - но я понимаю это отчетливо только сейчас, а тогда это обстоятельство не имело значения). Вы увидите в дальнейшем, что этот специфический момент выбранных понятий - их операциональный характер - во многом предопределил и основные результаты нашей работы на долгие годы.
    Понятие выступало прежде всего в своем знаковом оформлении. Его смысл и содержание выявлялись в первую очередь в тех чисто словесных контекстах, в которых оно фигурировало в научной литературе. В тот период мы еще почти совсем не различали виды языков и вообще знакового оформления. Мы выделяли большую совокупность текстов - например, все три тома "Капитала" Маркса или все тексты в механике, относящиеся к понятию силы, и т.п. - и говорили, что все это - выражение или форма выражения одного понятия. Такая позиция отчетливо проявилась, например, в первой части моей статьи "О некоторых моментах в развитии понятий", написанной, как я уже говорил, в 1953 г. и опубликованной в 1958 г. в журнале "Вопросы философии".
    Но, выделив подобную совокупность текстов, мы ставили затем вопрос о строении или структуре понятия. Здесь наше движение естественным образом упиралось в представление о деятельности. Исходный тезис А.А.Зиновьева о том, что мышление надо рассматривать как деятельность, лекции П.Я.Гальперина, в которых также делалась попытка трактовать понятие как процесс, а также смутно доходившие до нас известия о зарубежном операционизме, в первую очередь Бриджмена и Эддингтона, наталкивали на попытки рассматривать строение понятий в свете той деятельности, которую осуществлял исследователь, создавая это понятие или оперируя с ним.
    Приступая к анализу, мы прежде всего спрашивали: а что сделали исследователи, создавая это понятие?
    Выше я уже сказал, что выбранный нами материал исчерпывался прежде всего чисто операциональными физическими и математическими понятиями. Поэтому ответ на поставленный выше вопрос следовал как бы сам собой: они измеряют какие-то объекты.
    Когда наша позиция была сформулирована и определена таким образом, то она, естественно, наложилась на ту работу, которую проделал А.Эйнштейн с понятием времени. ............