Отличительные особенности "пограничных" цивилизаций Латинская Америка и Россия в сравнительно-историческом свещении
    Шемякин Яков Георгиевич - кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института Латинской Америки РАН.
    Россия и Латинская Америка - это, говоря словами М. Гефтера, "непосредственно планетарные" образования [I]. Цивилизационные процессы, разворачивающиеся в регионе к югу от Рио-Гранде и на просторах российской Евразии, непосредственно затрагивают все человечество в целом, в том числе и Запад. Количество культур и этносов, взаимодействующих в их географическом и духовном пространстве, по-видимому, перерастает в данном случае в особое качество, объединяющее две наиболее крупные "пограничные" цивилизации и отделяющее их от иных культурноисторических общностей этого рода. Принцип преобладания многообразия над единством, гетерогенности над гомогенностью, общий для всех "пограничных" цивилизационных систем, выражен как в российском, так и в латиноамериканском случае с несравненно большей силой, чем в других пограничных регионах на Пиренеях и на Балканах [2].
    Сфера отношений "человек-природа" строится в России и в Латинской Америке особым образом как по сравнению с иными "пограничными" цивилизациями (в силу иного масштаба воздействия природного фактора, обусловливающего качественно иной уровень такого воздействия), так и по сравнению с "классическими" цивилизациями, субэкуменами (в силу принципиально иной связи между сферой отношений "человек природа" и системами отношений "мирское-сакральное", "индивид-общество", "традиция-инновация"). Сочетание планетарного масштаба и свойственного цивилизационному "пограничью" характера решения коренных экзистенциальных противоречий создает совершенно особый "эффект присутствия" в мире "пограничных" цивилизационных систем планетарного уровня.
    Природный фактор в цивилизационных системах Латинской Америки и России-Евразии
    На примере России и Латинской Америки становится особенно ясно, что любую цивилизацию можно и нужно рассматривать в том числе и как сущностное единство общества и среды его обитания. Такой (по сути своей экологический) подход к цивилизационной проблематике стал разрабатываться в нашей научной литературе с начала 80-х годов (3. Файнбург, Т. Борисова, А. Молчанова, впоследствии Э. Кульпин, Ф. Гиренок) [3-5].
    Кубинский писатель А. Карпентьер следующим образом сформулировал свое видение латиноамериканской природы и ее роли в жизни человеческого сообщества: "наш континент - это континент ураганов (первое вошедшее в международный обиход американское слово, появившееся на волне открытия, - это слово "ураган"), это континент циклонов, землетрясений на суше и на море, наводнений, которые из-за своей периодической повторяемости накладывают ужасный отпечаток на природу, нелегко поддающуюся укрощению, еще подчиненную изначальным волнениям земной коры... Дом Г те в Веймаре... единое целое с человеком, в нем живущим, и городом, что гармонически вписывается в окрестности с мягкой округлостью холмов... Но мне хотелось бы вообразить, как бц выглядел Г те, живи он в Амекамеке, в Мексике, - стоящим на переднем плане в сером сюртуке, а позади - вулкан" [6, с. 48, 49].
    Вот характерные особенности латиноамериканского цивилизационного сознания: ощущение одновременно своей родственности и чуждости европейской культурной традиции, желание (типичное для очень и очень многих писателей и мыслителей континента) испытать классические образцы этой традиции в условиях человеческой и природной действительности Нового Света. ............