Образность как компонент коннотации и функции эмоционально-оценочной лексики в художественном тексте.

Доклад

Компонент «образность» не всеми учеными признается как однопорядковый с компонентами «эмоциональность», «экспрессивность», «оценочность». Такое от­ношение к образности проистекает, прежде всего, из убеждения, что данный ком­понент не связан с отражением каких-либо реальных явлений объективного или субъективного характера. Это скорее особый способ представления информации, когда в ней содержится скрытое сравнение, оживляющее наше представление о тех или иных явлениях. Примерами могут быть производные слова с яркой внутренней формой (зубоскал, пропесочить) или вто­ричные значения метафорического характера типа кипятиться, рычать, рявкать, осел, свинья, змея, употребленные по отношению к человеку.

     К исследователям, рассматривающим образность как полноправный компонент коннотации, относятся О.С.Ахманова, Н.А. Лукьянова, В.К. Харченко, Д.Н. Шмелев и др. О.С. Ахманова и Н.А. Лукьянова рассматривают образность в тесной связи с экспрессивностью. Н.А. Лукьянова считает, что образность в речи по­является за счет экспрессивных средств языка, О.С. Ахманова рассматривает образность в качестве одного из компонентов (наряду с эмоцио­нальной оценкой и интенсивностью), порождающих экспрессию. В.К. Харченко рассматривает образность, заложенную в семантике слова, в соотнесении с категорией оценки: «Образность и оценка не тождественны, но со­вместимы, особенно на уровне производных значений <...> Образность, так же как оценочность, не столько созначение, сколько существенный признак самого значения, способ представления значения. В отличие от оценочности образность - категория отражательная».[1] С позиций формирования языка образы слов имеют гносеологическую природу, а в художественном произведении образу присущи прагматические свойства, так как здесь он выступает как средство воздействия на читателя. Основным средством придания слову образности является употребление его в переносном значении. Согласно точки зрения В.К. Харченко, легче всего образность слова обнаруживается при окказиональном употреблении, например: «Внизу он услышал, как ругались рабочие, грузившие в машину рояль: "Купили бы скрипку какую-нибудь, а то ворочай танк этот!"» (Велембовская. Вид с балкона) (). Важнейшими чертами образности в слове В.К. Харченко называет зрительность («картинность») и срав­нительную недолговечность. Исходя их утверждаемой связи образности и оценки, В.К. Харченко выделяет три группы слов. К первой группе она относит слова оце­ночные, но не образные (хороший, плохой, грубиян), ко второй - образные слова, не содержащие в себе положительной или отрицательной характеристик (мать-и-мачеха, изливать в значении 'высказывать, выражать чувства, переживания', ко­ординаты в значении 'адрес, местопребывание'). Третья группа слов - это слова, совмещающие в себе образность и оценку (например, кухня 'о скрытой, закулисной стороне какой-либо деятельности', тюфяк 'о вялом, нерасторопном, безвольном человеке1).

     Рассматривая образность как компонент коннотации наравне и в связи с эмоциональностью, образностью и экспрессией, мы придерживаемся мнения боль­шинства ученых, считающих, что образность, прежде всего, связана с экспрессией: конечная цель обеих категорий - выразительность.

     Итак, эмоциональность и оценочность могут занимать различное положение в структуре лексического значения слова: входить в его понятийное смысловое ядро - и в этом случае мы имеем дело со словами, обозначающими эмоции и оценки (ср. ............