У "них" и у "нас". Развитие мифа о вредителе
    Зоркая Н. М.
    1930-е годы: две пятилетки с их железным верховным планом, десять разных дат под общей шапкой "тридцатые", включая кровавые 1937-й и 1938-й. Согласно официальной советской истории, была завершена коллективизация сельского хозяйства, проведена индустриализация. XVII съезд ВКП(б) (1934) назвали "съездом победителей". Его делегатам в числе многих других памятных подарков вручали альбом советских почтовых марок со специальным гашением "XVII". Не у всех делегатов при обысках эти альбомы были конфискованы (завалялись с детскими книжками или еще где-нибудь, остались в семьях "врагов народа"). Марки приобрели фантастическую ценность у филателистов-коллекционеров: почти весь состав "съезда победителей" был расстрелян.
    Авторы коллективного академического труда "История советского кино" справедливо указывали, что в кинофильмах 30-х годов "несомненно, была правда, если не всегда правда подлинных процессов самой жизни, то правда массовых представлений о них. Искусство отражает жизнь. Но ведь массовые представления есть ее неотъемлемая часть, и они тоже могут питать искусство. Широкие слои народа... жили ожиданием близкой мировой революции. История показала, что это ожидание было нереально в те годы. При всем том искусство, напоенное мечтами о скором мировом революционном перевороте... отразило именно массовое, пусть наивное убеждение в том, что вот-вот, завтра эта всемирная революция произойдет"1.
    К этим точным и справедливым словам следует добавить, что экран 1930-х годов, пожалуй, как никогда в советской киноистории, не только отражает массовые представления, но и формирует их.
    Да, "мирового пожара", как тогда выражались, нет и нет! Но события за рубежом, международная обстановка, взаимоотношения первого в мире социалистического государства с капиталистическими странами горячо волнуют советских кинематографистов. Это темы первого плана. Забастовочному движению, стачкам, кризису, интернациональной дружбе рабочих и солидарности всех трудящихся посвящена почти треть выпуска фильмов 1932-1935 годов (далее количество картин, где действие происходит за границей, постепенно уменьшается по мере приближения Второй мировой войны).
    "Томми" Я. Протазанова (1931) - "о пробуждении чувства интернационализма в английском солдате", "Беглец" В. Петрова (1932) - "эпизод героической борьбы германских коммунистов", "Вместе с отцами" Л. Френкеля (1932) - "об участии детей рабочих Западной Украины в революционной борьбе", "Возвращение Натана Беккера" Б. Шписа (1932) - "о возвращении каменщика-эмигранта в Советский Союз", "Гайль-Москау" В. Шмидтгофа (1932) - "о братской солидарности советских моряков и зарубежных рабочих-забастовщиков", "Просперити" Ю. Желябужского (1933) - "о борьбе американских рабочих за свои права", "Солнце восходит на Западе" П. Пашкова (1933) - "о росте политического сознания германских рабочих", "Рваные башмаки" М. Барской (1933) - "об участии детей рабочих одной из капиталистических стран в забастовочном движении", "Карьера Рудди" В. Немоляева - это лишь немногие названия. Надо отметить, что после 1933 года тема интернациональной солидарности и дружбы рабочих постепенно переходит в антифашистскую и далее "оборонную", как называлась тематика, посвященная подготовке СССР к возможной войне.
    Фильмам "зарубежного цикла" свойственна была, как правило, приблизительность обстановки, среды, персонажей и всего прочего. ............